Google Новости
10 февраля в российский прокат вышла авантюрная комедия «Яйцо Фаберже», сюжет которой рассказывает о двух друзьях детства, намеревающихся ограбить захолустный краеведческий музей. Подробно о работе над фильмом, а также о том, есть ли у юмора национальность и как реагировать на критику, в новом выпуске «Синемании» говорили режиссёр проекта Илья Фарфель и актриса, исполнившая одну из главных ролей, Ольга Виниченко.
С: Ольга, Илья, как вы считаете, у юмора есть национальные особенности?
ИФ: Да! Мне кажется, что есть народы чуть более смешные, чем другие.
С: Примеры?
ИФ: Я как еврей могу сказать, что нам свойственен ироничный подход ко всему. У меня в семье всегда любили шутить. Над всем! Чёрный юмор, обычный житейский – шутили над всем и всегда.
С: Ольга, а вы что скажете?
ОВ: Наверное, есть. Я сама из Украины, и у нас там есть всякие такие свои особенности [смеётся – прим. ред.]. А сейчас, кстати, я снимаюсь в сериале про Одессу, и вот там, знаете, хватает того самого одесского юмора.
С: Илья, в чём состоит специфика русской комедии?
ИФ: Могу сказать, в чём она заключается лично для меня, т.к. я сам не русский и рос не в России. Те русские комедии, которые я смотрел в своё время, как мне кажется, имеют очень уникальную специфику. Например, взять фильмы Гайдая, чьи истории и рассказы универсальны. Вы только вспомните, как он использовал физический юмор!
В современной же русской комедии я отмечаю такую черту, которая объединяет народ. Назову это так: мне всё чаще хочется посмеяться над кем-то, кого я знаю. Потому что обычно нельзя смеяться про вещи, эпизоды, которые ты не можешь прожить или придумать.
С: А над собой смеяться можно?
ИФ: Да! Более того, это приходит в современную комедию, но до сих пор не так, как это делают в Европе и Америке.
С: Один режиссёр, который снимает комедийные фильмы, на просьбу рассказать про смешные случаи на площадке, ответил: чем смешнее на съёмках, тем потом менее смешно зрителю. Это правда?
ОВ: Думаю, это не совсем так. Мне кажется, что наш фильм получился смешным. На площадке совершенно точно было много юморных историй.
ИФ: Да! Вот, например, был такой смешной случай. Мы с Олей много спорили о том, каков её персонаж. Как она должна себя вести. И требовалось, чтобы в сцене, когда её героиня Люба впервые появляется в кадре, через белую майку просвечивали соски. В тёплой квартире! Локально охладить их в данном случае мог только лёд. Помощники даже предлагали принести с улицы снег. В общем, мы долго спорили, пока, мне кажется, Коля Наумов не предложил выход – взять всё в свои руки [смеётся – прим. ред.]. Буквально!
ОВ: Ничего он в свои руки не брал [смеётся – прим. ред.]. В итоге я сама всё сделала!
С: Илья, а можно из не очень смешного сценария снять очень смешной фильм?
ИФ: Думаю, что да. Конечно, возникает много «но». Тем не менее, я считаю, что юмор найти можно везде. Изначально стоит отталкиваться от импровизации актёров. Если они верят, что юмор можно найти в каждой линии диалога, в локации, в реквизите, который рядом, зрителя рассмешить вполне возможно.
Очень забавная история. Мы все знаем фильм «Красотка» как романтическую мелодраму с комедийными какими-то точками. Но изначально это была очень серьёзная драма. Чисто благодаря режиссёру и актёрам получилось то, что все мы с вами знаем. Там же даже название поменялось, насколько мне известно.
С: А насколько изменился сценарий фильма «Яйцо Фаберже» от первоначального варианта до завершения проекта?
ИФ: Довольно много мы там поменяли. Это мой первый опыт в полнометражном кино. Мы очень много изменили от того, что сняли, до момента финального монтажа.
ОВ: Хотелось бы дополнить по поводу импровизации. На мой взгляд, она хороша тогда, когда отрепетирована. Илья предложил нам порепетировать. У нас было порядка десяти репетиций.
У персонажа Коли Наумова по сюжету есть машина, такой старый раздолбанный «Мерседес». Илья попросил пригнать такое же авто к киностудии. Мы там репетировали, текст менялся, мы что-то переписывали.
С: Бедный сценарист!
ИФ: Истина случается в правде, а она, в свою очередь, случается на площадке. Фильм меняется – от сценария до репетиции, от репетиции до съёмок, от съёмок до монтажа. И после монтажа, после наложения музыки он тоже меняется.
С: Ольга, а Илья требовал вас учить текст наизусть?
ОВ: Это даже не обсуждается! Ты просто берёшь и учишь.
ИФ: Безумно важно знать текст всего диалога! Чтобы он сидел настолько легко внутри, чтобы можно было менять его, но при этом оставлять смысл. Потому что в кадре могут добавляться разные новые действия.
#GALERY#
С: Илья, исходя из технического описания фильма «Яйцо Фаберже», на одного режиссёра, то есть на вас, приходится человек восемь продюсеров. Не много?
ОВ: Двое точно сидели на площадке [смеётся – прим. ред.]!
ИФ: Да! Один из них – креативный продюсер и по совместительству сценарист Максим Паршин. Он находился на площадке для того, чтобы, скажем так, следить за диалогами. Даже не за стилистикой. Потому что иногда замысел сценария может немного теряться. Это не очень хорошо.
Так что круто, когда рядом находится человек, который тоже знает всю историю. Он может подсказать, что убрать, а что, наоборот, вернуть. Поскольку какая-то фраза в середине картины может соотноситься со сценой в финале, например. Вот почему важно за такими моментами следить.
С: У кого было право на окончательный монтаж?
ИФ: Как раз у Максима Паршина.
С: Насколько для вас, как для творца, было сложно или, наоборот, легко отдать это право?
ИФ: Нелегко, но со временем это изменится в моей карьере. Вообще, мы были в диалоге, и очень часто наши вкусы совпадали. Главное, что мы слышали друг друга. Так что, когда есть диалог и взаимопонимание, это совсем не проблема.
С: Илья, вы обучались в американской киношколе. Чем это образование, на ваш взгляд, отличается от российского?
ИФ: Люди, которые приходят в киноиндустрию в США, не попадают в неё случайно. Они живут этим, и все хотят кем-то там быть. Все люди на площадке, будь то осветители или реквизиторы, это будущие операторы, продюсеры, сценаристы и режиссёры. В России не так. Наверное, половина попадает в индустрию случайно. Кто-то – через семью, кто-то – услышал что-то где-то. То есть это не жизненная цель, как, к примеру, было у меня. Я с 12 лет хотел войти в этот мир.
С: Почему не попали в голливудскую тусовку?
ИФ: Кто сказал, что я не попал [смеётся – прим. ред.]?
С: Почему тогда сняли полный метр в России, а не в Голливуде?
ИФ: Это мой выбор, мой путь в индустрию. В том числе, голливудскую. Но я очень полюбил русский менталитет. Мне здесь очень комфортно и приятно, и я ценю то, что сейчас здесь нахожусь. В этом смысле мне кажется, что никакие двери не закрываются. Они, наоборот, распахиваются.
С: Ольга, а вы когда-нибудь думали о карьере за рубежом?
ОВ: Думала, но мне не дали визу [смеётся – прим. ред.]! Я пошла получать её наобум. У меня не было ни мужа, ни недвижимости. В итоге я решила выучить английский и через год снова попробовать подать документы. Но потом я приехала в Россию и подумала, а зачем мне Голливуд. Лучше я попробую здесь построить хорошую актёрскую карьеру.
С: Илья, как вы считаете, в чём заключается секрет тотального превосходства американского кино во всём мире?
ИФ: Там очень много работы и очень много вложений. Причём, всего – времени, ресурсов, возможностей. Все готовы стараться, все готовы пробовать, прежде чем превратить всё в совершенство.
С: Как вы относитесь к критике своей работы? Судя по комментариям, люди уже успели негативно пройтись даже по трейлеру фильма «Яйцо Фаберже».
ИФ: Если критика конструктивна, если её дают люди, которые понимают в кино, то отношусь нормально. Но я точно не принимаю критику, когда люди судят о фильме, не посмотрев его. Кому-то может понравиться, кому-то нет – это нормально. Мне самому нравятся не все фильмы, которые, например, получают «Оскар». Если человек потратил время, посмотрел моё кино, и ему не понравилось, он всё равно посмотрел моё кино.
ОВ: Мне кажется, что конструктивная критика хороша. Но я сама очень переживательная женщина, поэтому стараюсь лишний раз ничего не читать.
С: Почему вы решили взять на главную роль Николая Наумова? За ним ведь так плотно закрепился персонаж из «Реальных пацанов». У него там очень яркий образ, от которого сложно отойти.
ИФ: «Яйцо Фаберже» – авантюрная комедия. Она требовала взять на главную роль не менее авантюрного персонажа. И просьба генеральных продюсеров изначально заключалась в том, что нам нужно было брать кого-то на контрасте. То есть актёра, который не играет такие роли.
А потом появился Коля Наумов, который был готов полностью погрузиться в этот фильм, в эту роль и полностью сделать всё, что от него требуется. Он был готов перевоплотиться в нужного нам персонажа. Для меня это всё получилось. Мы много работали, репетировали, чтобы всё вышло.
Думаю, лучше всего оценить, что у нас получилось, сможет зритель. Знаете, у меня есть правило 15 минут. Если в течение первых 15 минут фильма ты забываешь, что это вот такой-то персонаж с таким-то именем, то задумка удалась.
С: Ольга, почему нужно посмотреть фильм «Яйцо Фаберже»?
ОВ: Потому что я там классная! Потому что все персонажи хорошие! Потому что Илья – молодец. Потому что вся команда старалась сделать фильм авантюрным, смешным и просто классным.
Фото: Елена Киселёва
Автор: Екатерина Тимошенко