Google Новости
В каком жанре снят новый фильм «Брат 3», как зарабатывать на хейте, а также что общего у искусства и пыток, программе «Синемания» рассказал режиссёр и художник Валерий Переверзев.
С: Валерий, что для вас искусство?
ВП: Пожалуй, отвечу так. Я – руководитель и создатель Музея телесных наказаний, в простонародье – Музея пыток. Искусство, если уж брать этимологию этого слова от старо-славянского «искоус», это искушение и испытание. Данное определение задокументировано в различных уложениях и приказах времён XVII века как синоним слова «пытка». Так что заниматься искусством значит испытывать нечто.
Помимо этого, искусство включает в себя провокативную составляющую. Мы живём в обществе со своими законами и устоями. Соответственно, есть допустимая грань провокации. Искусство таит в себе бесконечное количество смыслов. В «Чёрный квадрат» Малевича можно плевать, им можно восхищаться, можно на него молиться. И все будут правы. Тем не менее, говорить об этой картине как о явлении люди продолжат ещё десятки и сотни лет. Так же, как про холсты Кандинского или, например, про фильмы Федерико Феллини. Так что искусство – это то, что не имеет времени и пространства.
С: Должно ли, на ваш взгляд, искусство быть понятным для народа?
ВП: Искусство превыше всего, оно над народом. Человек вторичен. Он должен стремиться к искусству, чтобы понять его. Это не проблема искусства, понято ли оно определённым индивидуумом. Это проблема индивидуума, понял он его или нет. И здесь есть посредник – художник, который адаптирует некие сложные философские конструкции, спрятанные в искусстве для обывателя.
С: Каждый ли режиссёр может назвать себя художником?
ВП: Я долго не позиционировал себя как режиссёр и отнекивался как мог от этого звания. Говорил всем, что я художник. И уже после того, как я стал получать международные награды, когда мировые авторитетные фестивали стали говорить обо мне как о режиссёре, я сказал – ок. Но, тем не менее, сейчас я говорю, что являюсь художником, пришедшим в режиссуру. При этом есть огромное количество дипломированных режиссёров, которые, наоборот, позиционируют себя в качестве художников. Я с этим не всегда согласен. Так что, отвечая на ваш вопрос, могу сказать – не каждый хороший режиссёр может называть себя художником.
С: Валерий, настоящему художнику важна демонстрация своего произведения?
ВП: Нет, не важна. Есть люди с академическим образованием, которые рисуют потрясающие картины, их признаёт профессиональное сообщество. Однако они ни разу ничего не выставляли. А есть те, кто создали лишь эскиз и тут же бегут его всем показывать.
С: Ваши короткометражки довольно сложно найти в сети. Есть в основном одноминутные работы. Почему?
ВП: Тут мы плавно переходим к тому, что кинематограф, к сожалению, зависит от денег. Это бизнес. Что касается короткометражек, то они сейчас ещё фестивалятся. У нашей кинокомпании есть определённая стратегия, согласно которой мы пока прячем их. Но, например, у «Варвары» будет дистрибуция. Мы сейчас ведём переговоры с американцами, оформляем права. Ещё одна работа «Your Turn: Reverse Perspective» только начинает фестивальную жизнь, так что в ближайший год никто её в широком доступе не увидит.
С: Вы как-то сказали, что кино не является искусством. Зачем тогда вам, художнику, кино?
ВП: Да, действительно, я считаю, что кино искусством не является. Но оно может приютить произведение искусства в себе, а может этого не сделать и станет плохим. В кино можно интегрировать всё, что угодно. Я бы вообще сравнил его с квартирой. Есть однокомнатная, и это короткометражка. А есть, например, пятикомнатная. Это уже полный метр. Но что из этого лучше, зависит от наполнения.
С: Для того, чтобы творить, нужно учиться?
ВП: И да, и нет. Дело в том, что точно нужно иметь набор неких технических знаний. Но образовательный процесс может быть разным. В нашей стране он сейчас таков, что состоит из 10% подачи знаний и 90% муштры. Из нас школы и институты делают таких себе солдат. А художнику такая схема нужна далеко не всегда.
#GALERY#
С: Давайте перейдём к фильму «Брат 3». Как только это название появилось в сети, все встали на уши. Вы сразу понимали, что именно так назовёте свою новую работу?
ВП: Нет, не сразу. У меня был сценарий, который изначально назывался «Тамбов». Был ещё вариант «Тамбовские истории». Но в ходе дискуссий, в том числе, с инвесторами, мы пришли к тому, что нужно переименовать его в «Брата 3».
С: Как вы нашли человека, который согласился вложить деньги в заведомо провальный фильм?
ВП: Ничего себе вердикт вы вынесли (смеётся – прим. автора)! Но, пожалуй, на провокацию отвечу так. И я знаю, и вы знаете, и инвесторы знают – мы дофига заработаем в прокате. Скажу больше – мы уже на этом зарабатываем. Теперь что касается инвесторов. Он был не один. И даже не два и не три. Их было больше. Я выбрал самых достойных и интересных по условиям. Это очень сильные ребята. Они верят в меня, поддерживают, и я точно их не подведу. Уверен, фильм прогремит. Это будет очень крутое кино.
С: Проводили ли вы переговоры с прокатчиками или платформами?
ВП: Да, буквально на днях я договорился о сотрудничестве с прокатчиками.
С: Следите ли вы за кинофестивалями и кинопремиями. Куда бы хотели отправить свои следующие работы? Например, «Брата 3»?
ВП: Да, конечно, слежу. Очень люблю фестивальную жизнь. Мне нравится в Каннах, там прекрасная атмосфера. При этом хорошо себя ощущаю и в Лос-Анджелесе тоже.
С: Едете в Канны в этом году?
ВП: Нет, к сожалению, не попадаю в этом году на Каннский фестиваль ввиду того, что не так давно Россию внесли в список «красных» стран из-за очередной волны коронавируса. Из-за этого изменились правила въезда во Францию. Многие коллеги вынуждены отсиживаться на карантине по десять дней. Это, мягко говоря, некомфортно. К тому же, в мою концепцию входят поездки, будь то работа или отдых, вместе с женой и детьми. Поэтому в этом году с Каннами не получается.
С: В каком жанре снят «Брат 3»?
ВП: Это трагикомедия, криминальная драма с элементами комедийности.
С: Обычно у каждого режиссёра в фильме есть некий месседж, послание к зрителю. Что вы хотели сказать фильмом «Брат 3»?
ВП: Это новая жизнь, новое время и новые знания. Я хочу, чтобы мы все задумались над этими словами. Нам нужно снова на себя посмотреть.
С: Валерий, раньше сила была в правде, сейчас правда – в силе. Когда мир перевернулся?
ВП: Как только художник сделал такое заявление, в этот момент мир перевернулся. Среда изменилась.
С: Обижают ли вас нападки, которые активно идут в сторону фильма «Брат 3»?
ВП: Нет, они, наоборот, помогают заходить нам в топы. Все хейтеры приносят нам деньги. Чем жёстче нас критикуют и бездумнее оскорбляют, тем выше мы поднимаемся в информационном пространстве.
С: Валерий, получается, вас сейчас вполне устраивает атмосфера скандала вокруг фильма, который ещё никто не видел. А вы готовы к негативной реакции после просмотра?
ВП: Я готов к конструктиву. Не люблю негативные реакции ровно так же, как неконструктивные комплименты типа «вау, ты крутой и офигенный». Я этого стесняюсь, подобное меня пугает и совсем мне не нравится. А когда мне говорят, что я что-то сделал классно, потому что вот так и так, я готов к диалогу. Я готов меняться.
С: Валерий, на вас все накинулись из-за названия. Вы не боитесь, что это противостояние помешает разглядеть истинный смысл картины?
ВП: Это прогнозируемо. Весь хейт и все опасения включены в наши стратегические планы. У нас есть, что на это ответить и что с этим сделать.
Фото: Екатерина Тимошенко
Автор: admin