«Ни один автор в русской литературе не развивался так стремительно, как Лермонтов, ему было даже проще, чем Пушкину. Открытия Пушкина позволяли двигаться вперед, это сравнимо с открытием Америки Колумбом, после которого ты уже знаешь куда и как плыть! Поэтому Лермонтов пошел где-то даже дальше Пушкина!» — рассказал собеседник.
«Мне кажется, что сам Михаил Юрьевич поделил людей на две категории, первая — такие, как он, вторая — все остальные, на которых он смотрел свысока. Однако, если учесть, каких вершин достигал Лермонтов, то с высоты его полета люди действительно казались ему небольшими» — поделился кандидат филологических наук.
«Лермонтов — основоположник психологического романа в русской литературе, хотя в начале 19-ого века французы несколько раньше пришли к тому, что если показать происходящее в душе человеческой, его думы и переживания, это будет не менее интересно, чем какие-нибудь приключения. Чуть раньше Лермонтова были все-таки Альфред Мюссе и его “Исповедь сына века”, иногда называют Шатобриана, его повесть “Рене”, но по большому счету все это происходило в одно время!» — объяснил Журбин.
«Мы бы цитировали не Поля Верлена, а стихи Михаила Юрьевича, вдумайтесь в его «Есть речи — значенье темно иль ничтожно, но им без волненья внимать невозможно», слова уже не играют той роли, но собравшись вместе они производят эффект, который вызывает волнение, и это до верленовских «Романсов без слов. Лермонтов был сверхчеловеком своей эпохи. Он ушел из жизни в 26 лет, а мы до сих пор его изучаем, и он продолжает нас потрясать своим масштабом личности и умением анализировать», — подчеркнул руководитель кафедры русской словесности.
«Пушкин позиционировал себя поэтом , который, как и царь, стоит между Богом и людьми, а значит в чем – то стоит на одной ступеньке с императором, Но Пушкин был зависим от государя, ему нужно было содержать семью, иметь доступ к архиву, были материальные проблемы, а значит какие-то компромиссы Пушкин искал. Лермонтов же был абсолютно независим, он не был ограничен в средствах, мог позволить себе что угодно, единственное, что удерживало его в рамках — армейская служба! Николая Первого не могло не раздражать такое свободолюбие!», — заявил Журбин.
«Лермонтов и Мартынов — боевые офицеры, вместе учились в юнкерском училище. Секундантами были тоже не случайные люди, а их товарищи. Дуэль проходила все-таки по правилам, и секунданты поэтому старались выгородить Мартынова. Другое дело, что никто не ожидал, что Мартынов будет стрелять на поражение. Поэтому и условия дуэли обговаривались самые жестокие (расстояние, с которого не попадёшь «случайно»). Ведь самое главное, что требовалось в дуэли 19 века — показать, что за свою честь ты готов встать под пулю. А пуля Мартынова летела прицельно в сердце. Что касается императора, уже после гибели поэта пришёл приказ свыше — держать Лермонтова «на переднем крае». Иными словами, шансов выжить Лермонтову на Кавказе, император оставлял немного», — сообщил филолог.Фото: iStock/morgan23
«Поэты в начале 19 века отстаивали право независимости, поэт — глас Божий. Пушкин отстаивал эту свободу, Лермонтов был в этом еще более бескомпромиссен, что неизбежно влекло столкновение с властью», — рассказал Журбин.
«Лермонтов — это яркий пример того, как нужно работать, идти дальше, подниматься выше, ставить себе сверхзадачи! Например, «Демон» Лермонтова сохранился в восьми редакциях! А во-вторых, открывать сверхсмыслы. Пушкин удивительно чувствовал пропорции, гармонию. Лермонтов непостижим в лучших вещах, он удивительно умел угадать не поддающееся взвешиванию и привычной логике. В «Парусе» банальные рифмы: голубом – родном, скрыпит – бежит. Но «просит бури, как будто в бурях есть покой» пробивает и в 21 веке. «Выхожу один я на дорогу...» — какой-то немыслимый разговор с небом. И после такого русская литература уже вышла за пределы всякого бытового притяжения. Это уже был выход в поэтический космос», — завершил разговор руководитель кафедры русской словесности Областного технолицея им. Владимира Ивановича Долгих Андрей Журбин.
Автор: Анастасия Бондарева